Танк.

— Пулеметы... пустить в ход пулеметы! Огонь! — приказал Деникин.
Взрывы продолжались. Пулеметы били в упор по телегам, лошадям и людям. Люди бежали с горящими мешками и падали, обливаясь кровью. Хлеб горел и горел...
А в ресторанах и гостиницах города еще бушевал разгул.
Пьяные штабные офицеры, успокаивая себя, тыча пальцами в окна, кричали:
— Вон идет английский танк... В Новороссийске уже высаживаются английские и французские войска...
Размахивали газетой «Приазовский край», где начальник обороны Ростова генерал Черепов сообщал, что красные части отброшены от города на сто верст, а на подступах к Ростову создана неприступная оборонительная линия. Белое командование «оптимистически» заверяло: «Царицын мы сдали по стратегическим соображениям, а Ростов и Новочеркасск никогда не сдадим, хотя бы это стоило нам ЖИЗНИ».
Наступила тихая ночь под рождество. В кафедральном I оборе шло торжественное богослужение. Здесь собралась российская знать, бежавшая на юг от большевиков. Впереди выделялся дородностью генерал Черепов, за ним, с трудом держась на слабых ногах, стоял древний старик — князь Долгоруков.